ДОПОЛНЕНИЕ 4

Н.С.Келлин (ИПМ им. М.В. Келдыша РАН)
Г.В.Носовский (МГУ им. М.В. Ломоносова)
А.Т.Фоменко (МГУ им. М.В. Ломоносова)

ЕЩЕ ОДНО ПРИМЕНЕНИЕ АВТОРСКОГО ИНВАРИАНТА.
ВОПРОС О ПОДЛИННОСТИ "РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ" ЛОМОНОСОВА.
ЛОМОНОСОВ ИЛИ МИЛЛЕР?

Для понимания проблемы необходимо вспомнить о некоторых деталях сегодня уже почти забытой борьбы, которая велась в XVIII веке в академических кругах вокруг отечественной истории. Во главе одной из противоборствующих сторон стоял М.В.Ломоносов. Во главе другой - Г.Ф.Миллер.

В 1749-1750 годах Ломоносов выступил против новой в то время версии русской истории, создаваемой на его глазах Миллером и Байером [к4], с.60. Он подверг критике только что появившуюся диссертацию Миллера "О происхождении имени и народа российского". Ломоносов дал уничтожающую характеристику трудов Байера по русской истории: "Мне кажется, что он немало походит на некоторого идольского жреца, который, окурив себя беленою и дурманом и скорым на одной ноге вертением, закрутив свою голову, дает сумнительные, темные, непонятные и СОВСЕМ ДИКИЕ ОТВЕТЫ". Цит. по [к4], с.60.

"C этого времени занятия вопросами истории становится для Ломоносова такой же необходимостью, как и занятия естественными науками. Более того, в 1750-х годах в центре занятий Ломоносова оказываются гуманитарные науки и в первую очередь история. Ради них он идет даже на то, чтобы отказаться от обязанностей профессора химии... В переписке с Шуваловым он упоминал свои работы "Описание самозванцев и стрелецких бунтов", "О состоянии России во время царствования государя царя Михаила Федоровича", "Сокращенное описание дел государевых" (Петра Великого - М.Б.), "Записки о трудах монарха". Однако НИ ЭТИХ ТРУДОВ, НИ МНОГОЧИСЛЕННЫХ ДОКУМЕНТОВ, КОТОРЫЕ ЛОМОНОСОВ НАМЕРЕВАЛСЯ ОПУБЛИКОВАТЬ В ВИДЕ ПРИМЕЧАНИЙ, НИ ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫХ МАТЕРИАЛОВ, НИ РУКОПИСИ II И III ЧАСТИ I ТОМА (имеется в виду труд Ломоносова "Древняя Российская История" - Авт.) ДО НАС НЕ ДОШЛО. ОНИ БЫЛИ КОНФИСКОВАНЫ И ИСЧЕЗЛИ БЕССЛЕДНО". [к4], с.63.

Правда, первая часть "Древней Российской Истории" Ломоносова была все же опубликована. Но история ее публикации чрезвычайно странная. "ИЗДАНИЕ ЕЕ ВСЯЧЕСКИ ТОРМОЗИЛОСЬ, и, начав печататься в 1758 году, КНИГА ВЫШЛА ИЗ ПЕЧАТИ ЛИШЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ ЛОМОНОСОВА". [к4], с.63. То есть по крайней мере через семь лет. Напомним, что Ломоносов умер в 1765 году. В обстановке борьбы такого накала не исключено, что под именем Ломоносова на самом деле было издано нечто совсем другое. В лучшем случае его труд был урезан и ОТРЕДАКТИРОВАН. Если не переписан целиком заново. Такая мысль тем более вероятна, что практически то же самое и в то же время происходит с трудами русского историка Татищева. См. книгу "Империя" [434]. Их издает Миллер после смерти Татищева по каким-то "черновикам Татищева". А сам труд Татищева загадочно исчезает. Кто мог помешать торжествовавшему Миллеру, - под полный контроль которого была отдана русская история, - издать труды Ломоносова в искаженном виде? Надо сказать, что этот прием, - "заботливая" публикация трудов своего научного оппонента после его смерти, - показывает характер борьбы того времени вокруг русской истории.

Вернемся к началу борьбы Ломоносова с Миллером. Немецкие профессора-историки решили добиться удаления Ломоносова и его сторонников из Академии. Эта "научная деятельность" развернулась не только в России. Были приложены все усилия, чтобы опорочить Ломоносова также и за границей. Всячески старались принизить значение работ Ломоносова не только по истории, но и в области естественных наук, где его авторитет был очень высок. В частности, Ломоносов был членом нескольких иностранных Академий (Шведской Академии с 1756 года, Болонской Академии с 1764 года [к4], с.94).

"В Германии Миллер инспирировал выступления против открытий Ломоносова и требовал его удаления из Академии" [к4], с.61. Этого сделать в то время не удалось. Однако противникам Ломоносова удалось добиться назначения АКАДЕМИКОМ ПО РУССКОЙ ИСТОРИИ Шлецера [к4], с.64. "Шлецер... называл Ломоносова "грубым невеждой, ничего не знавшим, кроме своих летописей" [к4], с.64.

"Вопреки протестам Ломоносова, Екатерина II назначила Шлецера академиком. ПРИ ЭТОМ ОН НЕ ТОЛЬКО ПОЛУЧАЛ В БЕСКОНТРОЛЬНОЕ ПОЛЬЗОВАНИЕ ВСЕ ДОКУМЕНТЫ, НАХОДЯЩИЕСЯ В АКАДЕМИИ, НО И ПРАВО ТРЕБОВАТЬ ВСЕ, ЧТО СЧИТАЛ НЕОБХОДИМЫМ, ИЗ ИМПЕРАТОРСКОЙ БИБЛИОТЕКИ И ДРУГИХ УЧРЕЖДЕНИЙ. Шлецер получал право представлять свои сочинения непосредственно Екатерине... В черновой записке, составленной Ломоносовым "для памяти" и случайно избежавшей конфискации, ярко выражены чувства гнева и горечи, вызванной этим решением: "Беречь нечево. Все открыто Шлецеру сумасбродному" [к4], с.65.

Миллер и его соратники имели полную власть не только в самом университете в Петербурге, но и в гимназии, готовившей будущих студентов. Гимназией руководили Миллер, Байер и Фишер [к4], с.77. В гимназии "УЧИТЕЛЯ НЕ ЗНАЛИ РУССКОГО ЯЗЫКА... УЧЕНИКИ ЖЕ НЕ ЗНАЛИ НЕМЕЦКОГО. ВСЕ ПРЕПОДАВАНИЕ ШЛО ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО НА ЛАТИНСКОМ ЯЗЫКЕ... За тридцать лет (1726-1755) гимназия не подготовила ни одного человека для поступления в университет" [к4], с.77. Из этого был сделан следующий вывод. Было заявлено, что "единственным выходом является выписывание студентов из Германии, так как из русских подготовить их будто бы все равно невозможно" [к4], с.77.

"Ломоносов оказался в самой гуще борьбы... Работавший в академии выдающийся русский машиностроитель А.К.Нартов подал в Сенат жалобу. К жалобе Нартова присоединились русские студенты, переводчики и канцеляристы, а также астроном Делиль. Смысл и цель их жалобы совершенно ясны... - превращение Академии Наук в русскую НЕ ТОЛЬКО ПО НАЗВАНИЮ... Во главе комиссии, созданной Сенатом для раследования обвинений, оказался князь Юсупов... Комиссия увидела в выступлении А.Нартова, И.В.Горлицкого, Д.Грекова, П.Шишкарева, В.Носова, А.Полякова, М.Коврина, Лебедева и др. ... "бунт черни", поднявшейся против начальства" [к4], с.82.

Надо сказать, что А.К.Нартов был выдающимся специалистом в своей области, "создателем первого в мире механического супорта - изобретения, сделавшего переворот в машиностроении" [к4], с.83.

Ученые, подавшие жалобу, писали в Сенат: "Мы доказали обвинения по первым 8 пунктам и докажем по остальным 30, если получим доступ к делам" [к4], с.82. "Но... за "упорство" и "оскорбление комиссии" были арестованы. Ряд из них (И.В.Горлицкий, А.Поляков и др.) БЫЛИ ЗАКОВАНЫ В КАНДАЛЫ И "ПОСАЖЕНЫ НА ЦЕПЬ". Около двух лет пробыли они в таком положении, но их так и не смогли заставить отказаться от показаний. Решение комиссии было поистине чудовищным: Шумахера и Тауберта наградить, ГОРЛИЦКОГО КАЗНИТЬ, ГРЕКОВА, ПОЛЯКОВА, НОСОВА ЖЕСТОКО НАКАЗАТЬ ПЛЕТЬМИ И СОСЛАТЬ В СИБИРЬ, ПОПОВА, ШИШКАРЕВА И ДРУГИХ ОСТАВИТЬ ПОД АРЕСТОМ ДО РЕШЕНИЯ ДЕЛА БУДУЩИМ ПРЕЗИДЕНТОМ АКАДЕМИИ.

Формально Ломоносов не был среди подавших жалобу на Шумахера, но все его поведение в период следствия показывает, что Миллер едва ли ошибался, когда утверждал: "господин адъюнкт Ломоносов был одним из тех, кто подавал жалобу на г-на советника Шумахера и вызвал тем назначение следственной комиссии". Недалек был, вероятно, от истины и Ламанский, утверждающий, что заявление Нартова было написано большей частью Ломоносовым. В период работы комиссии Ломоносов активно поддерживал Нартова... Именно этим были вызваны его бурные столкновения с наиболее усердными клевретами Шумахера - Винцгеймом, Трускотом, Миллером и со всей академической конференцией... Комиссия, приведенная в ярость поведением Ломоносова, АРЕСТОВАЛА ЕГО... В докладе комиссии, который был представлен Елизавете, о Шумахере почти ничего не говорится. "Невежество и непригодность" Нартова и "оскорбительное поведение" Ломоносова - вот лейтмотив доклада. Комиссия заявила, что Ломоносов "за неоднократные неучтивые, бесчестные и противные поступки как по отношению к академии, так и к комиссии, И К НЕМЕЦКОЙ ЗЕМЛЕ" ПОДЛЕЖИТ СМЕРТНОЙ КАЗНИ, или, в крайнем случае, НАКАЗАНИЮ ПЛЕТЬМИ И ЛИШЕНИЮ ПРАВ И СОСТОЯНИЯ. Почти семь месяцев Ломоносов просидел под арестом в ожидании утверждения приговора... Указом Елизаветы он был ПРИЗНАН ВИНОВНЫМ, однако "для его довольного обучения" от наказания "освобожден". Но одновременно с этим ему вдвое уменьшилось жалование, и он должен был "за учиненные им предерзости" просить прощения у профессоров... МИЛЛЕР СОСТАВИЛ ИЗДЕВАТЕЛЬСКОЕ "ПОКАЯНИЕ", КОТОРОЕ ЛОМОНОСОВ БЫЛ ОБЯЗАН ПУБЛИЧНО ПРОИЗНЕСТИ И ПОДПИСАТЬ... Это был первый и последний случай, когда Ломоносов вынужден был отказаться от своих взглядов" [к4], с.82-84.

Эта борьба продолжалась в течение всей жизни Ломоносова. "Благодаря стараниям Ломоносова в составе академии появилось несколько русских академиков и адъюнктов" [к4], с.90. Однако "в 1763 году по доносу Тауберта, Миллера, Штелина, Эпинусса и других Екатерина ДАЖЕ СОВСЕМ УВОЛИЛА ЛОМОНОСОВА ИЗ АКАДЕМИИ" [к4], с.94. Но вскоре указ об его отставке был отменен. Причиной была популярность Ломоносова в России и признание его заслуг иностранными академиями [к4], с.94. Тем не менее, Ломоносов был отстранен от руководства географическим департаментом, а вместо него туда был назначен Миллер. Была сделана попытка "ПЕРЕДАТЬ В РАСПОРЯЖЕНИЕ ШЛЕЦЕРА МАТЕРИАЛЫ ЛОМОНОСОВА ПО ЯЗЫКУ И ИСТОРИИ" [к4],с.94.

Последний факт очень многозначителен. Если даже еще при жизни Ломоносова были сделаны попытки добраться до его архива по русской истории, то что же говорить о судьбе этого уникального архива после смерти Ломоносова. Как и следовало ожидать, архив Ломоносова был КОНФИСКОВАН СРАЗУ ПОСЛЕ ЕГО СМЕРТИ И БЕССЛЕДНО ПРОПАЛ. Цитируем: "НАВСЕГДА УТРАЧЕН КОНФИСКОВАННЫЙ ЕКАТЕРИНОЙ II АРХИВ ЛОМОНОСОВА. НА ДРУГОЙ ДЕНЬ ПОСЛЕ ЕГО СМЕРТИ БИБЛИОТЕКА И ВСЕ БУМАГИ ЛОМОНОСОВА БЫЛИ ПО ПРИКАЗАНИЮ ЕКАТЕРИНЫ ОПЕЧАТАНЫ ГР.ОРЛОВЫМ, ПЕРЕВЕЗЕНЫ В ЕГО ДВОРЕЦ И ИСЧЕЗЛИ БЕССЛЕДНО" [к4], с.20. Сохранилось письмо Тауберта к Миллеру. В этом письме "не скрывая своей радости Тауберт сообщает о смерти Ломоносова и добавляет: "НА ДРУГОЙ ДЕНЬ ПОСЛЕ ЕГО СМЕРТИ граф Орлов велел приложить печати к его кабинету. Без сомнения в нем должны находиться бумаги, которые не желают выпустить в чужие руки" [к4], с.20.

Через семь лет из печати выходит труд Ломоносова по русской истории. И то лишь первый том. Скорее всего, это издание было осуществлено под контролем Миллера, что вызывает подозрение в подделке. На эту мысль наводит несколько обстоятельств. Во-первых, "Российская история" Ломоносова удивительным образом согласуется с миллеровской точкой зрения на историю. Даже непонятно - как мог Ломоносов обвинять Миллера в фальсификации русской истории (см. [к4], с.62), когда сам, в своей опубликованной "Истории" соглашается с Миллером по всем пунктам? Во-вторых, подозрение вызывает исченовение второго и последующих томов "Истории" Ломоносова. Вряд ли разногласия Ломоносова и Миллера начали сказываться только начиная со второго тома (и поэтому Миллер опубликовал первый том). Скорее можно предположить, что Миллер подделал первый том "Истории" Ломоносова, а остальные тома уничтожил. Хотя бы для того, чтобы уменьшить объем своей работы по фальсификации.

Итак, возникает проблема. Верно ли, что под именем Ломоносова было напечатано совсем не то, что Ломоносов на самом деле написал? Если да, то кто автор подделки?

К решению этой задачи можно подойти с помощью разработанного в [к3] метода идентификации авторства, основанного на найденном В.П.Фоменко и Т.Г.Фоменко (см. Дополнение 3 к настоящей книге) авторском инварианте. Этот инвариант (частота употребления всех служебных слов) позволяет обнаруживать плагиат и выявлять писателей с близким авторским стилем.

Поясним вкратце, о чем идет речь. При возникновении и исследовании различных проблем авторства полезным инструментом могут оказаться "авторские инварианты" литературных текстов. Под авторским инвариантом понимается такой числовой параметр текстов, который однозначно характеризует своей величиной тексты одного автора (или небольшой группы авторов) и принимающий существенно разные значения для текстов, разных групп авторов. Желательно, чтобы количество этих "разных групп" было велико и чтобы в каждой группе объединялось мало "близких" авторов (по сравнению с общим количеством исследуемых авторов).

Эксперименты показывают, что обнаружение числовых характеристик, позволяющих различать тексты разных авторов, - весьма сложная задача, поскольку при написании текста существенную роль играют не только подсознательные факторы, но и осознаваемые. Например, частота употребления автором редких и иностранных слов может служить в некотором смысле показателем его эрудиции, но этот показатель достаточно легко контролируется автором на сознательном уровне, что не позволяет, использовать эту числовую характеристику в качестве авторского инварианта.

Трудности также связаны с тем, что многие числовые характеристики текстов чрезвычайно чувствительны в смене стиля в произведениях одного и того же автора, то есть принимают существенно различные значения для текстов, написанных автором в разное время. Таким образом, установление отличительных особенностей каждого автора весьма сложно, особенно если оценивать эти индивидуальные параметры количественно.

Искомая характеристика должна удовлетворять условиям:

1) Она должна быть достаточно "массовой", чтобы слабо контролироваться автором. То есть, эта характеристика должна быть в некотором смысле "бессознательным параметром", авторов.

2) Она должна быть "постоянной" для данного автора, то есть иметь небольшое отклонение от среднего значения, то есть слабо колебаться, вдоль всех его произведений.

3) Она должна различать между собой разные группы авторов, то есть должны существовать разные группы авторов, для которых отличия в значениях этой характеристики были бы больше, чем ее колебания внутри текстов одного автора.

После проведения обширного численного эксперимента оказалось, что числовым параметром текстов, который удовлетворяет перечисленным условиям, является относительная частота употребления автором совокупности служебных слов - предлогов, союзов и частиц. См. графики в работе [к3], и рис.Доп-3.7. При величине выборки в 16000 слов процент служебных слов для каждого автора оказался приблизительно постоянным для всех его произведений. То есть, график изображается практически горизонтальной прямой. Оказалось, что разность между максимальным и минимальным значениями этого параметра (минимум и максимум взяты по всем исследованным авторам) значительно больше амплитуды его колебаний внутри произведений отдельных авторов. Это и означает что, он хорошо различает между собой многих авторов. На этом основании он был назван авторским инвариантом. Он может служить как для атрибуции неизвестных произведений, так и для обнаружения плагиата, хотя и с определенной осторожностью: наблюдается иногда авторы с очень близкими инвариантами. Например, Фонвизин и Толстой. Кроме того, для достаточно уверенных выводов требуются тексты большого объема.

Последнее условие в данном случае к счастью выполнено: как и у Миллера, так и у Ломоносова есть работы, содержащие более 16000 слов каждая. Таким образом, условия применимости методики выполнены.

Работа по применению методики авторского инварианта в рассматриваемом случае состоит в следующем.

1. Были рассматрены все доступные произведения Миллера и из них были выбраны те, которые содержат русский прозаический текст достаточного объема.

2. Затем был вычислен авторский инвариант Миллера, то есть процент употребления им служебных слов. При этом использовалась методика, изложенная в работе [к3].

3. То же самое было проделано с текстами Ломоносова.

4. Наконец, полученные значения инварианта были сравнены друг с другом.

Нам были доступны и были использованы следующие тексты Миллера [к1]:

1. "О первом летописателе Российском преподобном Несторе, о его летописи и о продолжателях оныя".

2. "Предложение, как исправить погрешности, находящиеся в иностранных писателях, писавших о Российском государстве".

3. "Описание морских путешествий по Ледовитому и по Восточному морю, с Российской стороны учиненных".

4. "Известия о новейших кораблеплаваниях по Ледовитому и Камчатскому морю с 1742 года, то есть по окончании второй Камчатской экспедиции. Часть из истории государствования великия императрицы Екатерины Вторыя".

5. "Известие о дворянех [Российских]".

6. "[Описание городов Московской провинции]".

7. "История жизни и царствования Федора Алексеевича".

8. "[Проект создания исторического департамента Академии наук]".

9. "Важности и трудности при сочинении Российской истории".

10. "Инструкция переводчику Андреяну Дубровскому".

11. "Из переписки".

Из перечисленных работ Миллера только работы 3 - 7 имеют достаточный, более 6000 слов, объем. Кроме того, необходимо отделить те работы, которые были написаны в оригинале не по-русски, и возможно переведены на русский язык не Миллером, а кем-то другим. Из работ 3 - 7 это относится к работе 6: описание Коломны Миллер сделал на немецком. Кроме того в работе 6 есть много табличного материала, затрудняющего вычисления. Работы 3 и 4 содержат много числового материала, который также усложняет подсчеты. В тексте 7 много табличного и числового материала; кроме того он набран в разных форматах, что затрудняет его обработку по чисто техническим причинам.

Поэтому на первом этапе исследований был взят только текст 5. Его объем больше 16000 слов. При этом часть текста, расположенная между неудобными для подсчетов таблицами (страницы 197 - 206) была исключена из рассмотрения. Обработке подверглись: начало (страницы 180 - 197) и конец (страницы 206 -225) данной работы. Страницы даны по изданию [к1].

Результат вычислений таков. Авторский инвариант Миллера оказался равным 28 процентам!

ЭТО - ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО БОЛЬШОЕ ЗНАЧЕНИЕ ИНВАРИАНТА. Оно является наибольшим по сравнению со всеми другими авторами, проанализированными В.П.Фоменко и Т.Г.Фоменко (см. Дополнение 3 к настоящей книге).

Перейдем к подсчету авторского инварианта для М.В.Ломоносова. Были обработаны следующие его тексты.

1. "Описание стрелецких бунтов и правления царевны Софьи".

2. "Краткая история о поведении Академической канцелярии в рассуждении ученых людей и дел с начала сего корпуса до нынешнего времени".

3. "Древняя Российская история от начала российского народа до кончины великого князя Ярослава Первого, или до 1054 года, сочиненная Михайлом Ломоносовым, статским советником, профессором химии и членом Санктпетербургской императорской и королевской Шведской Академий наук".

Остальные 44 текста из книги [к2] не обрабатывались нами, как по уже перечисленным (в случае Миллера) причинам, так и потому, что примерно треть из них написаны в стихотворной, а не в прозаической форме, как того требуют условия вычислительного эксперимента. Причина выбраковки многих текстов состояла также в том, что до настоящего времени не сохранились их оригиналы, как и в случае с интересующей нас "Древней Российской историей". Поэтому принадлежность их М.В.Ломоносову может оказаться не бесспорной. В результате для счета осталась работа 2.

Результат вычислений таков: АВТОРСКИЙ ИНВАРИАНТ ЛОМОНОСОВА ПО РАБОТЕ 2 СОСТАВЛЯЕТ 20 - 21 ПРОЦЕНТ.

СОВЕРШЕННО ДРУГАЯ КАРТИНА наблюдается в случае "Древней Российской истории" (работа 3). Авторский инвариант на ее тексте неустойчив. На одной странице процент служебных слов может достигать 27, тогда как на других он равен 25. Столь сильная дисперсия полученных данных на текстах, принадлежащих одному автору, никогда ранее не наблюдалась. Границы разброса - 24-27 процентов.

Итак, АВТОРСКИЙ ИНВАРИАНТ ПО "ДРЕВНЕЙ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ" РАЗБРОСАН В ПРЕДЕЛАХ 24 - 27 ПРОЦЕНТОВ.

Из этого можно сделать достаточно уверенный вывод (см. [к3]): ТЕКСТЫ РАБОТ 2 И 3 ИЗ СПИСКА РАБОТ М.В.ЛОМОНОСОВА ПРИНАДЛЕЖАТ РАЗНЫМ АВТОРАМ. Поскольку авторство Ломоносова в случае работы 2 - бесспорно (сохранилась рукопись, выполненная рукой Ломоносова), то отсюда следует, что "Древняя Российская история" перу Ломоносова скорее всего не принадлежит. При этом ЗНАЧЕНИЯ ИНВАРИАНТА ДЛЯ "ИСТОРИИ" ИДЕАЛЬНО СОГЛАСУЕТСЯ СО ЗНАЧЕНИЕМ, ПРИСУЩИМ РАБОТАМ Г.Ф.МИЛЛЕРА. Конечно, это еще не доказывает, что "История" Ломоносова подделана именно Миллером. Мы обнаружили лишь факт подделки. Однако, в силу всего сказанного выше, гипотеза о том, что труд Ломоносова по русской истории был подделан именно Миллером, выглядит очень правдоподобно. Эта гипотеза усиливается тем фактом, что значение инварианта для Миллера (и "Истории" якобы Ломоносова) является очень редким, необычным для русских авторов (см. выше). Это, естественно, уменьшает вероятность случайного совпадения инварианта у Миллера и у человека, подделавшего "Историю" Ломоносова. И усиливает впечатление, что этим человеком был именно Миллер.

Становится понятен и факт необычно высокого разброса значений инварианта для "Истории" Ломоносова. Объяснение простое: фальсификатор изменял оригинальный текст Ломоносова. Где-то больше, где-то меньше. Поэтому изменение инварианта происходило неравномерно. Что и привело к ненормально большому разбросу значений.

То обстоятельство, что результаты подчетов по "Древней Российской истории" и по другим трудам Ломоносова различаются на 3-4 процента, показывает, что от оригинального текста Ломоносова осталось очень мало.

Вывод. Выяснилось, что авторский инвариант Миллера чрезвычайно близок к авторскому инварианту "Истории" Ломоносова, но сильно отличается от авторского инварианта других работ М.В.Ломоносова. Это доказывает, что "История" Ломоносова была подделана. (См. подробности, касающиеся методики авторского инварианта, в работе В.П.Фоменко и Т.Г.Фоменко в Дополнении 3 к настоящей книге.) С другой стороны, это еще не доказывает, что "История" Ломоносова была подделана именно Миллером. Известны примеры заведомо различных писателей, авторские инварианты которых тем не менее весьма близки. Таковы, например, И.С.Тургенев и Л.Н.Толстой [к3]. Но в случае Ломоносова и Миллера, ввиду описанных выше обстоятельств непримиримой борьбы между ними, обнаруженная близость авторских инвариантов скорее всего указывает на существенное редактирование или даже на подделку Миллером текста "Истории" Ломоносова. Уже после смерти последнего.

Портрет М.В.Ломоносова приведен на рис.Доп-4.1.

ЛИТЕРАТУРА к Дополнению 4.

к1. Миллер Г.Ф. Сочинения по истории России. Избранное. - М., Наука, 1996. Серия "Памятники исторической мысли".

к2. Ломоносов М.В. Избранные произведения. Т.2. - М., Наука, 1986.

к3. Фоменко А.Т. Авторский инвариант русских литературных текстов. - В сб.: Методы количественного анализа текстов нарративных источников. - М., АН СССР, Ин-т Истории СССР, 1983, с.86-109.

к4. Белявский М.Т. М.В.Ломоносов и основание Московского университета. К 200-летию Московского университета (1755-1955). Под редакцией академика М.Н.Тихомирова. – М., Изд-во МГУ, 1955.

_