о. Козминиус, о. Мелехций
 

2003

Книга является своеобразным литературным расследованием так называемого «шекспировского вопроса». Авторы считают, что значительная часть информации, собранной за минувшие столетия учеными, осталась по существу за пределами анализа — не выявленные смыслы содержатся и в канонической биографии Шекспира, и в жизнеописаниях его современников, и в трагедиях драматурга. Причиной этого стало игнорирование конспирологической направленности Шекспировского проекта, утрата искусства стеганографии и отсутствие данных о деятельности спецслужб влиятельнейших возрожденческих организаций — монашеских орденов.

Авторы предприняли попытку реконструировать обстановку и события, развивавшиеся в Римской империи во второй половине шестнадцатого века. Обширный материал, привлеченный из разных областей знаний, делает книгу увлекательной, а выстроенную версию — убедительной... Авторы считают, что вышли на след великого гения, тайна Потрясающего Копьем раскрыта... Неужели — сенсация?

©  о. Козминиус, о. Мелехций, 2003

От несостоявшегося издателя

В один из теплых осенних вечеров, после шумного дня, проведенного на Международной книжной ярмарке, я забрел в уединенный франкфуртский кабачок «WeiBe Rose».

Шел последний год двадцатого столетия, российская издательская индустрия, утвердившись на отечественном книжном рынке, предпринимала усилия для того, чтобы выйти на европейскую арену — этим был озабочен и я, представитель хотя и провинциального, но крупного издательства «Алое и Белое». Кроме того, предвидя грядущие сложности в связи с перенасыщением рынка коммерческой беллетристикой, я не раз задумывался о том, что наш голодный читатель, окормившись хлебом, непременно возжелает переместиться из булочной в кондитерскую.

Но как раскрутить проект, который по определению не может быть массовым, ибо предназначен лишь для интеллектуалов, брезгливо отворачивающихся от книги в мягкой обложке?

Европейские коллеги представили на выставке несколько «высоколобых» проектов, которые не только не отпугнули покупателя, но, напротив, обеспечили обреченным, казалось бы, изданиям грандиозный международный успех.

Я сидел в кабачке и вновь и вновь пролистывал одну из таких книг, объявленную бестселлером. Повествование мне казалось лишенным динамизма, герои слишком архаичными, любовная линия непрописанной... А неимоверное количество ссылок на какие-то неизвестные латинские трактаты XVI и XVII веков и цитаты из античных классиков, вообще привели меня в уныние...

— О, черт! — сорвавшееся русское словцо привлекло ко мне внимание еще одного одинокого посетителя, находившегося за соседним столиком. Он обернулся и улыбнулся. Видимо, он пожелал развеять мою тоску, потому что сам стал инициатором нашего знакомства, — и я упоминаю об этом для того, чтобы лишний раз подчеркнуть великодушие и христианское милосердие этого человека, а может быть, и намекнуть на некий Божий промысел, приведший нас в одно и то же место в тот вечер.

Увидев белый клинышек рёверенды, я сразу понял, что имею дело с человеком религиозным: мой собеседник оказался аббатом Августином (Дмитриади). Это был сухопарый смуглый человек средних лет, прекрасно говоривший по-русски.

В обществе людей верующих я обычно теряюсь и сковываюсь — так случилось и на этот раз. Я смог сказать только несколько слов о своем издательстве и объяснить свой приезд во Франкфурт — в дальнейшем разговор вел мой собеседник. Выяснилось, что он был путешественником по призванию, и не осталось во всём мире страны, в которой он бы не побывал. Он углублялся в джунгли Южной Америки и в африканскую саванну. Он даже жил несколько лет в России, в сибирской тайге.

В руках моего собеседника я увидел буклет — на одной из его внутренних сторон излагалась краткая летопись Франкфуртской ярмарки. Аббат Августин процитировал мне из этой летописи строку, сообщавшую о том, что в 1622 году на ярмарке планировалось представить книгу, которая впоследствии получила название «Великое Фолио» Шекспира — об этом свидетельствует каталог, изданный тогда же.

Не сумев отрешиться от своих мыслей и забот, я позволил себе откликнуться усталой репликой — в том смысле, что Шекспир сейчас никого не интересует, и рынок заполнен миллионными тиражами произведений Великого Барда. Кроме того, сказал я, уже не смущаясь присутствием духовного лица, рядом с рынком стоят вагоны, забитые скучными монографиями шекспироведов, продавать которые придется еще лет четыреста...

Мой собеседник оценил мою иронию, слегка подогретую рюмкой шотландского виски «Белая лошадь», и сказал, что он может порекомендовать мне увлекателънейший труд своих полубратьев, который условно можно назвать «Разоблачение Шекспира».

Название меня привлекло, и я постеснялся демонстрировать свою неосведомленность в религиозной сфере, выясняя значение понятия «полубратья».

Зато я узнал, что его друзья-полубратья, которых в русской традиции можно было бы назвать отец Козминиус и отец Мелехций, на протяжении долгих лет работали над исследованием так называемого «шекспировского вопроса», обмениваясь по электронной почте идеями и файлами. Из разъяснений аббата Августина, впрочем, никак нельзя было понять, кем являются эти исследователи в рясах: францисканцами, бенедиктинцами, иоаннитами...

Как бы то ни было, но, расставшись с аббатом Августином и зная о его предстоящих поездках в Венецию, Падую, Базель, я никак не ожидал, что в скором времени получу дискету, на которой будут содержаться итоги изысканий Козминиуса и Мелехция.

Разархивировав полученные файлы, я обнаружил, что часть из них была написана по-латыни, а часть — на превосходном английском. Впрочем, послание содержало и несколько макаронических[1] файлов.

Преодолев все препятствия и преграды на пути перевода полученного текста, автор этих строк намеревался сделать все от него зависящее, чтобы как можно скорее представить на суд читателя результаты поистине удивительного и необычного расследования «шекспировского вопроса». Рукопись была набрана, сверстана, отредактирована и снабжена иллюстрациями.

Однако глава нашего издательского дома, которого мы за глаза называем «командир Ришелье», внезапно и без объяснения причин отказался от реализации проекта, первоначально казавшегося ему весьма выгодным экономически.

С большим трудом мне удалось найти дружественное издательство, согласившееся обычным тиражом выпустить в свет книгу «Разоблачение Шекспира», снабдив её другим названием и таким образом счесть выполненными свои обязательства перед аббатом Августином, имя которого, как оказалось, уже вписано в историю двадцатого века, как имя великого христианского путешественника.         

А. Т.

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

(писалось для несостоявшихся изданий: в издательстве «Клеймор», Мадрид,

в типографии Ласурссфого аббатства, Париж, в издательстве «Аторкья», Венеция)

Давно ли приходилось тебе, любознательный читатель, знакомиться с научными трудами, посвященными личности и творчеству величайшего гения всех времен и народов, известного под именем Уильяма Шекспира?

Не удивимся, если ты перестал интересоваться статьями и монографиями, посвященными так называемому «шекспировскому вопросу». И правильно делаешь! Сo времен твоих бабушек и дедушек, любознательный читатель, в этой области знаний мало что изменилось. Нет, разумеется, шекспироведы нескольких поколений немало продвинулись в сборе документов шекспировской эпохи, размножилось и количество трактовок так называемых «загадок». Однако в главном не изменилось ничего.

Как и во времена жизни твоих бабушек и дедушек, любознательный читатель, шекспироведы продолжают обустраивать и укреплять два лагеря.

В первом находятся те, кто считает, что автором блестящих сонетов и бессмертных трагедий был скромный человечек из Стратфорда, сын перчаточника, малообразованный самородок, актер на роли «кушать подано» и пайщик театра «Глобус».

Во втором лагере собрались те, кто считает Уильяма Шекспира подставным лицом, за спиной, вернее, маской которого скрылся некий энциклопедичееки образованный британский аристократ, склонный к таинственности. На роль подобного чудака уже выдвинут добрый десяток претендентов.

Однако, несмотря на значительные успехи в деле обретения исторических документов шекспировского времени, несмотря на невиданное усердие филологов, историков и прочих гуманитариев, незримая битва меж двумя воинственными подразделениями шекспироведения не дает оснований говорить о том, что чаша весов склоняется в ту или иную сторону.

Шекспировский вопрос остается неразрешенным.

Исходя из этого плачевного результата, который мы имеем спустя четыреста лет после того, как появились на свет немеркнущие шедевры Потрясающего Копьем (Shake-speare); авторы этих строк и пришли к выводу об ошибочности обеих традиционных версий.

Но такой вывод означал лишь одно — существование третьей версии, по какой-то причине невидимой для исследователей. И эта третья версия с Божьей помощью явилась взору авторов этих строк после того, как ими были заново прочитаны шекспировские сонеты и шекспировские трагедии, а также множество ученых трудов.

Отвергнув обе традиционные научные версии, мы не отвергли точно установленных фактов, добытых исследователями, и тщательно изучили свидетельства современников Великого Барда.

Но самым удивительным оказалось то, что о своем подлинном имени сообщил сам Шекспир! Ну а если быть более точным — он сообщил одно из своих имен...

Впрочем, не будем забегать вперед.

Перед тобой, любознательный читатель, лежит книга, которую мы назвали «Разоблачение Шекспира». Грустное название! Но, думаем, Великий Бард ждал именно этого момента — уходя в мир иной, он надеялся, что спустя столетия он сможет предстать перед читателем в своем истинном виде, без маски. Иначе он бы не положил на самом видном месте ключ от потайной дверцы, за которой была скрыта тайна его жизни и поистине трагической эпохи...

_______________

[1] Макаронический — склеенный из разноязычных слов.

Часть I. КАРТОШКА В СЕРЕБРЯНОЙ ЧАШЕ (1.6 мб, html)

Часть II. ЗЕРКАЛО НАШЕГО ВРЕМЕНИ И ПОЭЗИИ

Часть III. ПАЛОМНИЧЕСТВО В ТАЙНОПИСЬ ШЕКСПИР

Часть IV. ШЕКСПИР ГЛАЗАМИ ШЕКСПИРОВЕДЕНИЯ